95.

Ляби-Хауз – крупнейший ансамбль, воздвигнутый в Бухаре в  XVII в. Три здания медресе Кукельдаш (1568-1569), ханака Надира Диванбеги (1622) составляют  ансамбль, в котором центральным организующим элементом  служит Ляби-Хауз.

Старейшую часть этого комплекса сооружений составляет медресе Кульба-Кукельдаш, насчитывающее 160 келий и считающееся самым большим в Бухаре. Его архитектурные ростки нового заглушены косным  отношением к строительному делу, пренебрежением к качеству строительных работ, спешкой и незавершенностью отделки.

Помещения в медресе Кукельдаш производят впечатление тесноты, нагромождение ходов, лестниц, закутков. Лучшее, что сохранила нам архитектура этого медресе,- конструкции и декоративное убранство двух основных залов мечети и дарсханы, а также купольное перекрытие под проходами, ведущими от ворот медресе во двор. Очень хороши в медресе наборные резные деревянные двери сложного звездчатого рисунка. В остальном же оно может служить образцом крайней небрежности в строительном деле и нерадивости сановников, которые, соперничаю между собой, сооружали благотворительные учреждения, но экономили при этом максимально. Ансамбль окончательно сложился после того, как были сооружены большой хауз и ханака. Скошенные в углах берега водоема выложены крупными каменными блоками, по уступам которых спускались за водой мешкабы-водоносы, чьими услугами пользовалось население Бухары. Вода шла на поливку улиц, на строительные нужды и для питья. Вокруг бассейна и по сей день высятся живописные столетние деревья.

Вскоре после устройства бассейна было выстроено лежащее через площадь медресе Надира Диванбеги. Оно интересно хорошими пропорциями фасада и с остатками изображений ланей, фантастических птиц в тимпанах арок. Вся же надворная часть медресе несколько шаблонна.

Ансамблевое  решение Ляби-Хауза очень привлекательно. Включение обширного водного зеркала, отороченного густым бордюром зелени, в комплекс монументальных зданий, активным объединяющим началом которых становится не традиционная площадь, но водоем, было новым словом в истории среднеазиатского искусства, и прелесть этого приема в условиях южного города нельзя не оценить.