40.

Шестнадцатые и семнадцатые века дарят нам обширный цикл созданий книжного искусства, в том числе и миниатюр. Но прежде заметим, что упрочение ислама ограничило сферу изобразительного искусства либо книжной миниатюрой, либо орнаментальным декором, в который иногда вводятся стилизованный изображения пернатых. При Шейбанидах и Аштарханидах  столичная Бухара становится крупнейшим центром изготовления художественных рукописей.

С начала XVI века начинается приток в Центральную Азию мастеров художественного оформления книги, бежавших вместе с другими деятелями культуры из Герата. Иные уезжали поодиночке, но иногда формировались целые караваны: так было весной 1512 года, когда до 500 человек направилось в Мавераннахр, так было и позднее, на протяжении второго и третьего десятилетия XVI века. В состав этих караванов входили известные богословы, поэты, музыканты, певцы, декламаторы, были среди них и мастера художественной рукописи— каллиграфы, позолотчики, миниатюристы, в том числе сам «король каллиграфов» Мир-Али, который, попав таким образом в Бухару, провел долгие годы в непрерывном труде над составлением многочисленных рукописей и изысканных книг.

В XVI веке круг рукописей, иллюстрируемых миниатюрами, был очень широк: от классических произведений восточной поэзии и исторических хроник до научных сочинений. В хранилище института востоковедения Узбекистана есть фолиант медико-фармокологического труда «Ихтиарати-Бади», переписанный в 1541 году для Абдулатиф-хана каллиграфом Мухаммад-Хусейном бини ал-Микери ас-Самарканди в Бухаре или в Самарканде, в который включена 601 миниатюра. Это расцвеченные рисунки различных лекарственных трав, минералов, животных и всего, что имеет отношение к фармакологии. По сути, перед нами естественно-научный атлас, обстоятельный цикл пояснительных иллюстраций.

Один из самых прекрасных образцов содержится в небольшом томике стихов из собрания Института востоковедения Узбекистана, переписанном в 1529 году в Бухаре знаменитом каллиграфом Мир-али ал-Хусейном, который до того был привезен Убайдулла-ханом в Мавераннахр. Рукопись представляет собой 36 листов разноцветной бумаги, крытой золотым крапом, где в узком прямоугольнике расположены вертикально и наклонно стихи, исполненные мелким, удивительно красивым насталиком.

Тема любовных встреч входит в лирические сборники. Эта наметившаяся традиционность художественных тем и композиционных приемов проявляет себя в творчестве одного из самых блестящих мастеров, работавшего при Бухарском дворе  Убайдулла-хана и Абдулазиза— Махмуда Музахиба.

Самой ранней его работой является портрет Алишера Навои (хранится в библиотеке «Гулистан» в Тегеране). По-видимому, образ поэта написан  был  Махмудом не с натуры, а на основе какого-то известного прижизненного портрета Навои— быть может одной из многочисленных, но не дошедших до нас работ Кемаледдина Бехзада.

Подпись Махмуда стоит на диптихе «Султан Санджар и старая ткачиха». Новелла Низами повествует о встречи во время охоты главы сельджукского государства Санджара со старой ткачихой. Ткачиха бросает султану гневный упрек в том, что он бесконечными поборами разорил народ и страну, что грозное возмездие поджидает царей, которые не думают о благе своих подданных. Избирая широко разработанную восточными миниатюрами тему царской охоты, Махмуд Музахиб придает ей совершенно новое звучание, делая акцент на внутренний смысл поучения Низами. Статный, изысканно одетый султан, восседающий на коне, противостоит сломленной годами и лишениями старухи в темной одежде. Заостренность темы, выделение общественно-назидательной стороны события— эти мотивы, зазвучавшие в творчестве Махмуда, были подхвачены его бухарским учеником Абдуллой в «Гулистане» Саади, переписанным рукой Мир-Али: очень впечатляющая сцена казни, выполняемой перед государем.