Дзэнские притчи
Кирпич никогда не станет зеркалом
Один ученик Бокудзю медитировал в течение нескольких лет. Когда он приходил к Мастеру, тот отправлял его назад со словами: «Всё это чепуха! Возвращайся и медитируй снова». Однажды Бокудзю пришёл сам к нему домой. Тот сидел в позе лотоса. Бокудзю растолкал его и сказал:
Каменный разум
Хоген, китайский мастер Дзэн, жил один в маленьком храме в деревне. Однажды четыре странствующих монаха попросили его разрешить им разжечь костёр и обогреться.
Когда они устроили костёр, Хоген услышал, что они спорят об объективности и субъективности. Он присоединился к ним и сказал:
Как станут просветлёнными трава и деревья
В период Камакура Синкан изучал 6 лет тендай, а затем 7 лет изучал дзэн. После этого он отправился в Китай и еще 13 лет изучал дзэн. Когда он вернулся в Японию, многим хотелось поговорить с ним, выяснить неясные вопросы. Но когда Синкан принимал посетителей, что случалось не часто, он редко отвечал на их вопросы.
Однажды 50-летний искатель просветления сказал Синкану:
Как ворона разрушила две семьи
В давние времена, в Японии, в правление императора Сёму, жившего в 750 году, перед воротами дома сёгуна уезда Идзуми по имени Яматомаро — росло высокое дерево.
Две вороны свили на том дереве себе гнездо и через положенное время высидели птенцов, оберегая их. Целыми днями самец — отец семейства, улетая далеко от гнезда в поисках пищи, возвращался, кормил жену и птенцов и вновь улетал за кормом.
Искренность и естественность
Однажды ученик спросил Учителя:
— Учитель, недавно я обсуждал с друзьями тему искренности и естественности, но в результате у меня в голове всё перемешалось.
Учитель улыбнулся:
Искренний голос
Когда умер Мастер Банкей, один слепец, живший рядом с храмом, рассказывал своему другу:
— Из-за того, что я слеп, я не могу наблюдать за лицом человека, поэтому я сужу о нём по звуку его голоса. Обычно, когда я слышу, как кто-то поздравляет другого с его успехами или счастьем, я слышу также тайный голос зависти. Когда выражается соболезнование о несчастье другого, я слышу удовольствие и удовлетворение, как будто соболезнующий на самом деле доволен, будто в своем собственном мире он остаётся в выигрыше. Однако, несмотря на весь мой опыт, в голосе Банкея я слышал одну только искренность. Когда он выражал счастье, я не слышал в его голосе ничего, кроме счастья; когда он выражал печаль — единственное, что я слышал, была печаль.